Заключение эксперта – одно из важнейших, если ни самое важное доказательство для огромной категории гражданских дел. Несмотря на “отсутствие заранее установленной силы для суда”, заключение эксперта может не только перевесить практически любую совокупность фактов, но и обеспечить нужный результат в любой судебной тяжбе. Очевидно, что значимость судебной экспертизы в настоящее время чрезвычайна высока.

В этих условиях, когда по результату судебной экспертизы можно заранее узнать итог гражданского дела, государство и общество обязано обеспечить максимальную прозрачность судебной экспертизы, гарантию качества и объективности работ экспертов ради сохранения справедливости судебного следствия.

Соответствует ли сегодняшняя судебная экспертиза тем высоким стандартам, которые мы озвучили?

К сожалению, нет.

Во-первых, качество заключений эксперта. У эксперта нет стимула к подготовке глубокого и всеобъемлющего исследования, ведь суд, как правило, интересуется лишь выводами, а сторона по гражданскому делу в любом случае обязана оплатить работу независимо от правильности выводов эксперта. Кроме того, эксперт не несет ответственности перед “заказчиком” за плохо выполненную работу и в случае повторной экспертизы затраченных денег (значительных денежных средств) не вернет.

Во-вторых, объективность экспертных исследований, которая, мягко говоря, не соответствует идеалу. Ответственность за заведомо ложное экспертное заключение чем-то схожа со “страшилкой”, которой пугают детей – страшно пока маленький. В таких условиях только совесть эксперта стоит на страже объективности исследования. Однако и совесть не всесильна.

Проблемы налицо, а их причины, на наш взгляд, кроются в однобоком и противоречивом понимании существа экспертной деятельности в рамках судебного следствия. Для законодателя экспертиза – это фактически часть судебного следствия, которая регулируется процессуальным правом.

При этом то обстоятельство, что экспертиза по своей правовой природе является подрядом на выполнение тех или иных работ, вовсе не принимается в расчет. Таким образом, критерии качества, ответственности за его нарушение и многие другие вопросы выпадают из правового регулирования при проведении судебной экспертизы.

В тоже время, обратим внимание на экспертные исследования вне рамок судебного следствия.
Закон допускает существование, как государственных экспертных учреждений, так и частных. И те, и другие могут проводить экспертные исследования вне рамок судебного следствия по возмездному договору с физическими и юридическими лицами. При этом отношения частного или государственного экспертного учреждения с заказчиком строятся на основе договора и регулируются Гражданским законодательством.

Т.е., выполняя работу, частное или государственное учреждение, несет обязательства по качеству исследования, срокам и так далее. В случае выполнения работ ненадлежащего качества заказчик имеет разнообразные средства правовой защиты, а экспертное учреждение несет гражданско-правовую ответственность.

Кроме того, качество выполнения работ достигается благодаря постоянной конкуренции на рынке экспертной деятельности. Данный рынок подчиняется общим экономическим принципам, и экспертные учреждения дорожат своей репутацией.

Таким образом, экспертные учреждения фактически “ведут двойную жизнь”. В одной они равноправные участники гражданских правоотношений, а в другой субъекты, “наделенные правом решать судьбы людей”, без стимула к качеству работы с полным осознанием своей безответственности.
Справедливо ли то, что экспертная деятельность в рамках судебного следствия осталась за границами гражданского законодательства и осуществляется в правовом вакууме? Выигрывает ли от такого порядка вещей гражданин или судебная система?

Очевидно, что подобный порядок вещей ведет судебную систему в тупик.

Но как разрешить эту проблему, спросят многие. Ведь не может эксперт, проводящий исследование по поручению суда, быть зависим от того, кто оплачивает работу, отвечать перед ним за качество и сроки. Безусловно, это так, ведь главным принципом все-таки остается объективность экспертной деятельности.

Тем не менее, нынешняя ситуация требует своего разрешения.

На наш взгляд, в первую очередь необходимо поместить судебную экспертную деятельность в атмосферу конкуренции. Т.е. выбор экспертного учреждения в рамках судебного следствия поставить в зависимость не от воли председательствующего судьи, а от качества работы экспертов, которое анализируется на основе специального рейтинга.

Под рейтингом мы понимаем, определенную оценку, выставляемую районными судами каждому экспертному учреждению округа в зависимости от ряда критериев: соотношение количества успешных экспертиз учреждения к тем, которые вызвали недоверие и потребовали проведения повторных исследований, глубина исследований, сроки проведения и т.д. Подобный механизм будет являться стимулом к самосовершенствованию и улучшению качества работы экспертных учреждений.

Кроме того, как известно ничего не стимулирует лучше, как вероятность потерять заработок. На наш взгляд, экспертное учреждение, которое провело исследование некачественно должно лишаться оплаты соответствующих работ. Вопрос о качестве исследования должен решаться судом исходя из необходимости проведения дополнительной, повторной экспертизы и т.п.

Изложенные минимальные меры способны вытянуть ситуацию из глубокой ямы, возродить доверие людей к независимой судебной экспертизе.

Прения сторон - реальность и перспективы процессуального института.

Формальность, дань традициям или что-то больше?

Именно этот вопрос зачастую возникает у адвокатов при очередном участии в такой стадии судебного процесса как прения сторон, да и не без оснований, ведь в современной действительности роль судебных прений все больше размывается и утрачивает какую-либо ценность.

Разобраться в том, почему происходит процессуальная деградация института судебных прений, в чем истоки подобного явления и как может измениться заключительная стадия производства по гражданским делам в будущем, является целью настоящей публикации.

В первую очередь необходимо обратиться к существующему процессуальному законодательству. Так, если внимательно проследить логику процессуальных норм, регулирующих судебное следствие, и дать им системное толкование, то можно прийти к выводу, что деятельность сторон в рамках судебного следствия является лишь подготовкой к более важному событию, которое имеет решающее значение и венчает собой итог проделанной работы. Таким решающим событием, по мнению законодателя, являются прения сторон, в которых лица, участвующие в деле, подводя итог судебному разбирательству, систематизируют представленные доказательства, доводы и контрдоводы сторон в целях достижения максимального эффекта на судебный состав.

Однако мысль законодателя – это одна сторона медали, а понимание института судебных прений обществом в целом и рядовым гражданином в частности, другая. Обратимся к общественному мнению.

С первого взгляда значение и роль судебных прений довольно очевидна для всех: как для простых обывателей, неискушенных частым общением с фемидой, так и для профессионалов юриспруденции.

Большинство из тех самых рядовых граждан в силу отсутствия специальных познаний зачастую незаслуженно гиперболизируют значимость данного института, считая, что от выступления стороны в судебных прениях зависит исход судебного разбирательства и в буквальном смысле судьба человека. Подобное мнение в основном доминирует среди тех, кто имел знакомство с судебной системой лишь через призму транслируемых в нашей стране фильмов, сериалов, популярных судебных телешоу.

Что касается профессионалов, то сегодня большинство юристов критически относится как к институту судебных прений ввиду падения их процессуальной значимости, так и к порядку их проведения в судебном заседании. Тем не менее, встречаются и те, кто горой стоит за консервативное отношение к истинным процессуальным ценностям.

Как видим, восприятие действительности у разных слоев общества отличается, однако реальность правоприменения, к сожалению, не оставляет нам иного выбора, кроме как поддержать точку зрения тех, кто скептически относится к институту судебных прений, и усомниться в значимости такого «святого» для процессуального права института. Объясним, что привело нас к этому выводу.

Для практикующего юриста достаточно поставить перед собой ряд простых вопросов, например, о том, каков процент гражданских дел, судьба которых была решена именно благодаря судебным прениям? Или наоборот, как часто нам приходится замечать, что прения сторон нужны лишь для соблюдения протокола? Ответы на указанные вопросы у большинства юристов совпадут, и что более парадоксально не вызовут ни разочарований, ни протестов юридической натуры, ведь во многих уже давно созрело осознание того факта, что институт прений сторон не оправдывает тех ожиданий, которые на него возлагает доктрина и законодатель.

Для тех, кто не может позволить себе объективно оценить значение судебных прений исходя из личного опыта, предлагаем рассмотреть данный вопрос с позиции различных участников гражданского судопроизводства.

Итак, для начала, рассмотрим проблему со стороны профессионального судьи.

Профессиональный судья, имеющий не только высшее юридическое образование, но и определенный опыт работы, уже с поступлением в свое производство иска/заявления видит суть рассматриваемого спора и предмет доказывания по нему. Более того, в виду типичности рассматриваемых тяжб, в сознании опытного судьи уже после ознакомления с иском/заявлением, а также отзывом противоположной стороны выстраивается модель судебного процесса и, конечно же, варианты потенциальных решений.

Далее, определив для себя те обстоятельства, которые должны быть доказаны в рамках спора, судья начинает подготовку по делу, в рамках которой ему становятся известны все факты, на которые ссылаются стороны. В большинстве случаев уже на этой стадии суд может прийти к промежуточному решению и сделать принципиальные выводы относительно обоснованности заявленных требований.

К моменту исследования доказательств по делу вся информация, способная повлиять на решение суда, уже исчерпана и предъявлена суду. Ничего нового, что способно повлиять на исход дела, сторонам не представить, да и в целом не допускается законом. К этому времени любой судья, который уже в течение 2-4 месяцев «живет» с делом, неоднократно его обдумал, обсудил с коллегами и пришел к твердому и окончательному решению.

Таким образом, до момента выступления сторон в судебных прениях и подведения итогов судебного следствия, подавляющее большинство судей знает, какое решение примет.

Взглянем на ситуацию со стороны адвоката.

Говоря о позиции адвоката относительно института судебных прений необходимо осветить типичную модель поведения данного участника судопроизводства в рамках гражданского процесса.

Главная цель адвоката – убедить суд в обоснованности своей точки зрения по делу. Как правило, адвокат уже на стадии подготовки дела стремится донести до суда максимально мотивированные доводы, представить все сильные стороны своей позиции, не дожидаясь исследования доказательств и прений сторон.

Подобный подход продиктован и навязан действующей сегодня судебной системой, которая, прогибаясь под тяжестью от огромного количества дел, находит выход в ускорении, упрощении ряда процессуальных институтов.

Реальная практика ежедневно демонстрирует неизбежную тенденцию: «центр тяжести» судебного следствия перемещается с конечного этапа, т.е. исследования доказательств и прений сторон, к начальному, т.е. на стадию подготовки дела к судебному разбирательству. Именно на этом этапе производится около 90% той работы, которая влияет на окончательное решение суда. Потребности сторон видоизменяют модель судебного разбирательства, делая ее более гибкой, а участники судопроизводства, в том числе адвокаты, неосознанно приходят к наиболее удобному и эффективному способу работы в судебном следствии.

Таким образом, предельная концентрация адвоката в рамках гражданского дела сохраняется до момента окончания исследования доказательств по делу, после чего состязательный процесс фактически заканчивается. К этому моменту, адвокат обычно уже исчерпал свои доводы, высказал мнение относительно каждого доказательства, обосновал позицию в пользу применения того или иного способа защиты права. После всей проделанной работы прения сторон для адвоката, так же как и для профессионального судьи, в большей степени, превращаются в формальность, которую нужно соблюсти, но от которой реально уже ничего не зависит.

В итоге, следует прийти к очевидному выводу о том, что действующая сегодня модель судебного процесса в нашей стране, в особенности институт судебных прений не соответствует ее практическому применению и постепенно деградирует.

Другое дело система права, где доминируют суды присяжных заседателей, что имеет широкое распространение на западе. Непрофессиональные юристы - жюри оценивают доводы сторон с позиции убедительности, совести, морали, личного отношения. Им далеко до объективности и здорового цинизма профессионального судьи. Они не имеют за плечами долгих лет практики, в течение которых закалялась юридическая хватка и способность смотреть в корень проблемы.

Именно поэтому красноречиво преподнесенное слово адвоката в неподготовленном слушателе может всколыхнуть те эмоции, которые сыграют решающую роль при вынесении вердикта.

В подобных делах роль прений, конечно же, неизмеримо высока. Они венчают собой целую стратегию, нацеленную на убеждение неискушенных в юридических тонкостях граждан.

Так что же, вычеркнуть судебные прения как институт из системы Российского процессуального права и коренным образом переписать процессуальное законодательство? Думаем, что подобный подход может лишь усугубить ситуацию. Резкие и революционные изменения в нашей стране чреваты необратимыми последствиями, однако необходимость в локальном реформировании института судебных прений назрела.

Считаем, что в первую очередь, необходимо объективно оценить насколько судебная система сегодня нуждается в судебных прениях, как стадии гражданского процесса. Для этого предлагается ввести ограниченное применение судебных прений в зависимости от двух факторов, во-первых, от вида гражданского производства, а, во-вторых, от усмотрения сторон гражданского дела.

Развивая данный подход, необходимо определить конкретные виды гражданского производства и причины, по которым судебные прения могут быть исключены вовсе, а также случаи, где они применяются по усмотрению сторон.

Так, судебные прения могут не применяться при особом производстве, производстве из публичных правоотношений, а также апелляционном и кассационном производстве при пересмотре судебных решений. Считаем, что в указанных производствах использование судебных прений ведет к затягиванию судебного процесса и его излишней формализации.

Так для особого производства характерно отсутствие спора о праве, что на практике проявляется в игнорировании судом большинства предусмотренных законом процессуальных требований закона. Судебный процесс фактически превращается в административное производство по выдаче государственным органом “разрешения или лицензии”. Следует признать, что критиковать подобную практику не имеет смысла, так как она исходит из рационального расходования судебного времени, и, что важнее, действительно приносит необходимый результат.

Производство из публичных отношений отличается тем, что должностное лицо либо государственный, муниципальный орган несет бремя доказывания законности своих действий или решений. В случае недоказанности того факта, что оспариваемое действие является законным, суд должен принимать решение, исходя из указанной выше презумпции, независимо от наличия доводов заявителя.

Апелляционное и кассационное производство – та стадия процесса, где все доказательства исследованы, а позиция сторон изучена. Выступление в судебных прениях ни на йоту не сдвинет позицию коллегии судей, которые заранее изучили все материалы дела и фактически знают, какое решение огласят.

Перейдем к определению категорий гражданских споров, в которых использование института судебных прений необходимо сохранить, но применять ограничено.

На наш взгляд, судебные прения должны быть сохранены для искового производства по граждански делам, однако их применение должно быть поставлено в зависимость от активного волеизъявления стороны по делу. Проще говоря, судебные прения должны происходить только в том случае, если об этом ходатайствует одна из сторон по делу.

Предложенный механизм может решить несколько насущных задач: во-первых, продемонстрировать реальную статистику потребности применения судебных прений в гражданском судопроизводстве, во-вторых, оптимизировать судебное делопроизводство в целом.

Осознавая, что указанный вариант изменений является сырым и непродуманным в деталях, тем менее, убеждены, что процессуальное законодательство должно следовать за развитием общественных отношений и в первую очередь ориентироваться на каждодневную практику участников данных правоотношений. Прислушаться к мнению юристов-практиков означает сделать уверенный шаг по направлению к улучшению качества правоприменения.